Командный состав римской армии. Древнеримская армия

К III в. до н.э. Рим стал сильнейшим государством Италии. В непрерывных войнах был выкован столь совершенный инструмент наступления и обороны - римская армия. Вся ее численность обычно составляла четыре легиона, то есть две консульские армии. Традиционно, когда один консул отправлялся в поход, второй оставался в Риме. При необходимости обе армии оперировали на разных театрах военных действий.

При легионах находились союзные контингенты из пехоты и конницы. Сам легион эпохи Республики состоял из 4500 человек, 300 из них составляли всадники, остальные - пехотинцы: 1200 легковооруженных воинов (велиты), 1200 тяжеловооруженных солдат первой линии (гастаты), 1200 человек тяжелой пехоты составляли вторую линию (принципы) и последние 600, самые опытные воины, представляли собой третью линию (триарии).

Основной тактической единицей в легионе был манипул, состоявший из двух центурий. Каждой центурией командовал центурион, один из них был одновременно и командиром всего манипула. Манипул имел свое знамя (значок). Первоначально это был пучок сена на шесте, затем к навершию шеста стало прикрепляться отлитое из бронзы изображение кисти человеческой руки, символа власти. Ниже к древку знамени прикреплялись боевые награды.

Вооружение и тактика римского войска в древнейшие времена существенно не отличались от таковых у греков. Однако сила римской военной организации была в ее исключительной гибкости и приспособляемости: по ходу войн, которые римлянам приходилось вести, они заимствовали сильные черты армий противника и меняли свою тактику в зависимости от конкретных условий, в которых шла та или иная война.

Вооружение пехотинца. Так, традиционное тяжелое вооружение пехотинца, подобное гоплитскому у греков, изменилось следующим образом. Сплошной металлический панцирь был заменен кольчужным или пластинчатым, более легким и меньше стеснявшим движения. Перестали применяться поножи, т.к. вместо круглого металлического щита появился полуцилиндрический (скутум) высотой около 150 см, закрывавший все тело воина, кроме головы и ступней. Он состоял из дощатой основы, обтянутой несколькими слоями кожи. По краям скутум был окован металлом, а в центре имел выпуклую металлическую бляху (умбон). На ногах легионера были солдатские сапоги (калиги), а голову его защищал железный или бронзовый шлем с гребнем (у центуриона гребень располагался поперек шлема, у рядовых солдат - вдоль).

Если у греков основным видом наступательного оружия было копье, то у римлян - короткий (около 60 см) меч из высококачественной стали. Традиционный римский обоюдоострый, остроконечный меч (гладиус) имеет довольно позднее происхождение - он был позаимствован у испанских солдат, когда римляне на себе испытали его преимущества в рукопашном бою. Кроме меча, каждый легионер был вооружен кинжалом и двумя метательными копьями. Римское метательное копье (пилум) имело длинный (около метра), тонкий наконечник из мягкого железа, завершавшийся остро отточенным и закаленным жалом. С противоположного конца наконечник имел вток, куда вставлялось и затем закреплялось деревянное древко. Таким копьем можно было действовать и в рукопашной схватке, но рассчитано оно было прежде всего на бросок: вонзаясь в щит противника, оно сгибалось так, что его было невозможно вырвать и бросить назад. Так как в один щит обычно попадало несколько таких копий, его приходилось бросать, и противник оставался беззащитным перед атакой сомкнутого строя легионеров.

Тактика боя. Если первоначально римляне действовали в бою фалангой, как и греки, то в ходе войны против воинственных горных племен самнитов у них сложилась особая манипулярная тактика, которая выглядела следующим образом.

Перед боем легион обычно строился по манипулам, в 3 линии, в шахматном порядке: первую составляли манипулы гастатов, вторую принципов, на несколько большем отдалении от них стояли триарии. На флангах выстраивалась кавалерия, а перед фронтом рассыпным строем шла легкая пехота (велиты), вооруженная дротиками и пращами.

В зависимости от конкретной обстановки, легион мог образовать необходимый для атаки сплошной строй, либо сомкнув манипулы первой линии, либо вдвинув манипулы второй линии в интервалы между манипулами первой. Манипулы триариев обычно пускались в ход лишь тогда, когда ситуация становилась критической, обычно же исход боя решался двумя первыми линиями.

Перестроившись из предбоевого (шахматного) порядка, при котором легче было соблюдать строй, в боевой, легион ускоренным шагом двигался на противника. Велиты составляли первую волну атакующих: забросав вражеский строй дротиками, каменными и свинцовыми ядрами из пращей, они затем отбегали на фланги и в промежутки между манипулами. Легионеры, оказавшись в 10-15 м от врага, обрушивали на него град копий-пилумов и, выхватив мечи, начинали рукопашный бой. В разгар сражения конница и легкая пехота защищали фланги легиона, а затем преследовали бегущего противника.

Лагерь. Если битва складывалась неудачно, у римлян была возможность найти защиту в своем лагере, который ставился всегда, даже если армия останавливалась всего на несколько часов. Римский лагерь был прямоугольным в плане (впрочем, там, где было возможно, использовались и естественные укрепления местности). Он был окружен рвом и валом. Верх вала был дополнительно защищен частоколом и круглосуточно охранялся часовыми. В центре каждой стороны лагеря были ворота, через которые армия могла в короткий срок войти в лагерь или выйти из него. Внутри лагеря, на расстоянии, достаточном, чтобы туда не долетали вражеские метательные снаряды, ставились палатки солдат и командиров - в раз и навсегда определенном порядке. В центре стояла палатка полководца - преторий. Перед ней находилось свободное пространство, достаточное, чтобы выстроить здесь войско, если военачальнику это требовалось.

Лагерь был своего рода крепостью, которую римская армия всегда возила с собой. Не раз случалось так, что противник, уже одолев римлян в полевом сражении, терпел поражение при попытке штурма римского лагеря.

Подчинение Северной и Средней Италии. Непрерывно совершенствуя свою военную организацию, используя войска покоренных народов (так называемых союзников) для собственного усиления, римляне в начале III в. до н.э. подчинили себе Среднюю и Северную Италию. В борьбе за Южную им пришлось столкнуться с таким опасным и неведомым прежде врагом, как Пирр, царь греческого государства Эпир и один из самых талантливых полководцев эпохи эллинизма.

Тех, кого отобрали для службы в пешем войске, делили по трибам. Из каждой трибы отбирали четырех человек примерно одного возраста и телосложения, которые представали перед трибунами. Первым выбирал трибун первого легиона, затем второго и третьего; четвертому легиону доставался оставшийся. В следующей группе из четырех новобранцев первым выбирал солдата трибун второго легиона, а первый легион забирал себе последнего. Процедура продолжалась, покуда не набиралось 4 200 человек для каждого легиона. В случае опасного положения число воинов могло быть увеличено до пяти тысяч. Следует указать, что в другом месте Полибий говорит, что легион состоял из четырех тысяч пеших воинов и двухсот всадников, а возрасти это количество могло до пяти тысяч пеших и трех сотен конных легионеров. Было бы несправедливо сказать, что он сам себе противоречит - скорее всего это приблизительные данные.

Набор завершался, и новички приносили клятву. Трибуны выбирали одного человека, который должен был выступить вперед и поклясться повиноваться своим командирам и в меру всех своих сил исполнять их приказы. Затем все остальные также делали шаг вперед и клялись поступать так же, как он («Idem in me»). Затем трибуны указывали место и дату сбора для каждого легиона так, чтобы все оказались распределены по своим отрядам.

Покуда проходил набор рекрутов, консулы отправляли приказы союзникам, указывая требовавшееся от них количество войска, а также день и место встречи. Местные магистраты набирали рекрутов и приводили их к присяге - так же, как и в Риме. Затем они назначали командира и казначея и давали приказ выступать.

По прибытии в назначенное место новобранцев вновь делили на группы в соответствии с их богатством и возрастом. В каждом легионе, состоявшем из четырех тысяч двухсот человек, наиболее молодые и бедные становились легковооруженными воинами - велитами. Их было тысяча двести. Из оставшихся трех тысяч те, что помоложе, формировали первую линию тяжелой пехоты - 1 200 гастатов; находившиеся в полном расцвете сил становились принципами, их также было 1 200. Старшие по возрасту формировали третью линию боевого порядка - триариев (их еще называли пилами). Их насчитывалось 600 человек, причем независимо от того, какого размера был легион, триариев всегда оставалось шесть сотен. Число людей в других подразделениях могло пропорционально увеличиваться.

Из каждого вида войска (за исключением велитов) трибуны выбирали десятерых центурионов, которые, в свою очередь, избирали еще десять человек, которые также именовались центурионами. Избранный трибунами центурион являлся старшим. Самый первый центурион легиона (primus pilus) имел право участвовать в военном совете вместе с трибунами. Выбирали центурионов, исходя из их стойкости и отваги. Каждый центурион назначал себе помощника (optio). Полибий именует их «урагами», приравнивая к «замыкающим строй» греческой армии.

Трибуны и центурионы делили каждый вид войска (гастатов, принципов и триариев) на десять отрядов-манипулов, которые нумеровались числами от одного до десяти. Велиты распределялись поровну среди всех манипулов. Первым манипулом триариев командовал примипил, старший центурион.

Римская армия являлась самой могущественной и передовой армией своего времени. Именно благодаря ей появилась Римская империя - огромная часть Западной Европы. Да и сам Рим непосредственно обогащался за счет армии, благодаря которой с завоеванных территорий был возможен приток рабов и богатств в столицу.

Римская армия разработала боевые приемы, эффективность которых достигалась благодаря строгому и тяжелому тренировочному режиму. Всех новобранцев в римской армии учили быть исполнительными и дисциплинированными. Обучение было суровым, как и наказание за неудачи. В битве новобранцы всегда шли в первых рядах, а за ними следовали более опытные солдаты. Для этого были три причины:

во-первых, такая расстановка должна придать уверенности новичкам, так как за ними шли опытные воины, которые уже участвовали во многих сражениях;
во-вторых, это не дало бы новым солдатам убежать с поля боя, если их вдруг покинет храбрость;
наконец в-третьих: те кто идут впереди, скорее всего будут убиты в начале боя. А Римская армия не могла позволить себе потерять опытных легионеров, поэтому первыми и шли новобранцы, а закаленные и опытные воины находились в тылу. Считалось, что если новобранец в первых рядах уцелеет в битве, то он получит военную закалку и опыт и станет ценным дополнением к Римской армии. Ну а если он будут убит, то потеря его, как не опытного солдата, не будет слишком большой.

Самой важной боевой единицей Римской армии был легион под командованием легата. Он состоял из 5000 - 6000 легионеров. Легион делился на когорты от 500 до 600 легионеров, в которой каждой сотней солдат (центурией) командовал центурион (с лат. Centurio - со́тник).

Римляне использовали в бою испытанную и результативную тактику. Каждая атака была тщательно спланирована и основывалась на многолетнем опыте, в результате этого они и были настолько успешными.

Для поддержки легионеров римляне использовали кавалерию. Ее основная задача заключалась в нападении на фронтовую линию по флангам. Кавалерия также использовалась для преследования отступающего противника.

Для оказания дополнительной помощи элитным легионерам, частично использовали дополнительных солдат, которых вербовали из захваченных областей. Как правило, они были плохо подготовленными и почти совсем непригодными к войне, поэтому их использовали в качестве разведчиков или лучников, которые вели огонь по врагу во время наступления основных сил. Иногда этих солдат посылали в атаку на вражеские позиции, для того чтобы немного облегчить основное нападение.

Вражеские укрепления создавали определенные проблемы римской армии. Лобовой штурм какого-либо укрепления или форта привел бы к большим потерям легионеров, хотя использование построения «черепахи» значительно сокращало эти потери.

Рис. 1 Построение "черепаха"

Римляне разрабатывали новое и совершенствовали старое оружие, которым в последствии вооружали своих легионеров, также для уничтожения вражеских укреплений проектировались и создавались специальные штурмовые устройства, такие как тараны и осадные башни. Они использовались для захвата фортов и крепостей с меньшими человеческими потерями, защищали легионеров от стрел и давали возможность преодолевать стены. Но у них был один минус: так как они были сделаны из дерева и шкур животных, то очень хорошо воспламенялись.

Римская армия также использовала для атаки раннюю форму больших катапульт называемых «онагры». Катапульты метали большие каменные валуны, тем самым разрушали вражеские стены. Римляне также использовали катапульты для стрельбы железными болтами по линиям противника.

Все это требовало тщательной подготовки и строгой дисциплины. И одним из людей, который за это отвечал, являлся центурион. Каждый сотник (центурион) был обязан гарантировать, что его сотня (центурия) легионеров была способной и эффективной в бою. Любая центурия, которая проявила себя отрицательно в боевых действиях, могла понести наказание. А именно каждый десятый солдат центурии предавался смерти. Такое наказание получило название «decimus». Оно служило суровым предупреждением для других центурий.

Подборка интересных и неожиданных фактов из жизни легионеров Древнего Рима.

1.Возраст.
Традиционно все римские граждане мужского пола в возрасте от 17 до 46 лет были военнообязанными. Большинство солдат набиралось в легионы в возрасте от 17 до 23 лет. Основной возраст для вступления в армию был 20 лет, но известны случаи, когда в войска попадали в возрасте 13-14 или 36 лет.

2.Происхождение.
Говоря о своем происхождении, большинство легионеров называли небольшие городки или крупные города. На самом деле лишь немногие из них прибывали из городских центров. Большинство городов были торговыми центрами сельскохозяйственной округи и имели прикрепленные сельские территории. Некоторые части Империи были практически не затронуты урбанизацией. Во многих случаях происхождение, указываемое при вступлении в армию, было просто вымышленным. Его получали при вступлении в армию вместе с римским гражданством.
Крестьяне-фермеры составляли основу гражданского ополчения в период Республики, а сельская местность оставалась основной для набора рекрутов вплоть до периода Поздней Империи. Солдатам из сельской местности отдавали предпочтение из-за их выносливости, а также потому, что они не были испорчены развлечениями городской жизни.

3.Рост.
Идеальным для легионера считался рост в шесть римских футов (177 см). Солдаты, рост которых был не ниже 172 см, подбирались для первой когорты. I легион Италика Нерона получил известность по двум причинам. Во-первых, за то, что состоял из итальянских рекрутов, а во-вторых, за то, что входившие в него солдаты имели рост не меньше шести римских футов. Заслуживают внимания утверждения, что солдаты, рост которых был ниже, принимались в другие легионы.
Скелет солдата, погибшего в Помпее в 79 г. н.э., показал, что его рост достигал 170 см, а солдат из форта при Вельсене в Голландии имел рост 190 см. Он мог быть из Фризии. Свидетельства IV в. н.э. говорят о том, что солдаты ростом 165 см принимались в элитные подразделения армии. Следовательно, для сельского населения, из которого и набирались рекруты, это был самый высокий рост.

4.Воинская повинность.
Многие легионеры, если не большинство их, попадали в армию по призыву и не всегда были в достаточной степени подготовлены. «Дилектус» (призыв) был необходим в связи с частыми гражданскими войнами и завоеваниями, осуществлявшимися при Августе. В армию предпочитали принимать добровольцев, но со временем призыв вошел в обычную практику.
Предполагалось, что рекрут-легионер является римским гражданином, однако гражданские войны и завоевательная политика приводили к тому, что легионы были рассеяны по всей территории империи, что, в свою очередь, вынуждало командиров набирать рекрутов на местах.Единственным принципиальным требованием для призывников и добровольцев при вступлении в легионы было их свободное рождение, а не римское гражданство. Гражданство же могло предоставляться или сразу при вступлении в армию, или в какой-то момент во время несения службы.

5.Подготовка.
В течение четырех изнурительных месяцев набранных в легионы рекрутов ежедневно тренировали. Подготовка начиналась с отработки военного шага.
От новобранцев требовалось, чтобы за пять часов они могли проходить обычным шагом 29 км и ускоренным шагом - 35 км, притом, что на себе им приходилось нести снаряжение весом в 20,5 кг.
По возможности, новобранцев также старались обучить плаванию, чтобы в ходе наступления реки не были для них непреодолимым препятствием. Новобранцев также обучали стрельбе из лука, метанию пращи и верховой езде, чтобы они могли обращаться с любым оружием.
Когда рекрут уже мог передвигаться на марше с требуемой скоростью и разбирать команды, подаваемые с помощью горнов и знамен, начинались бесконечные маневры по отработке этих навыков. Отрабатывались различные построения: каре, клин, круг и «тестудо» («черепаха» - мобильное построение, в котором группа солдат была полностью закрыта со всех сторон щитами).

6.Их учили преодолевать препятствия при наступлении и отступлении, менять строй и замещать те или иные подразделения в ходе боя. Новобранцев учили также рассеивать боевую линию, поскольку этот навык мог пригодиться в бою.
В тренировках с оружием использовались изготовленные из дерева и прутьев мечи, дротики и щиты, вес которых вдвое превышал вес настоящего оружия. Приемы с оружием отрабатывались на тренировочных столбах высотой 180 см.
Главное внимание инструкторы уделяли отработке умения эффективно прикрываться щитом и наносить мечом колющие, а не рубящие удары, поскольку этим способом противнику можно было нанести более глубокие раны.
Тренировки с оружием могли проводиться два раза в день.

7.Тренировки продолжались и после того, как новобранец становился регулярным солдатом. Ежемесячно солдаты могли совершать по три марш-броска с полной выкладкой.
В конце каждого марш-броска солдатам приходилось возводить укрепленный лагерь, обнесенный рвом и земляным валом. Все это, вместе с упорядоченной внутренней структурой подразделений, являлось основой римской военной практики.

8.Подготовка римских солдат перед военной кампанией и ежедневная отработка приемов по владению оружием, по мере их приближения к зоне боевых действий, имели решающее значение. При этом необходимо учитывать, что в мирное время многие подразделения были недоукомплектованы и их численность не соответствовала стандарту.
Многим солдатам приходилось выполнять разнообразные обязанности по всей провинции, комплектуя гарнизоны и выполняя функции полиции («стационарии»), принимая участие в возведении различных построек, собирая налоги или выполняя поручения провинциальной администрации.
Только в тех случаях, когда легиону предстояло принять участие в крупномасштабных боевых действиях, большая часть личного состава собиралась вместе, и структурные подразделения начинали отрабатывать приемы, которые им предстояло выполнять в сражении.

9.Срок службы.
В I в. до н.э.,служба в легионах продолжалась 6 лет, но Август значительно увеличил этот срок.
Обычно самый большой срок службы в легионах во II - III вв. до н.э. достигал 16 лет. В 13 г. до н.э. эта ситуация
была формализована: теперь легионерам предстояло служить в течение 16 лет и по окончании этого срока получать
крупную денежную премию, чтобы избежать разногласий, связанных с земельными наделами. Однако, прослужив 16 лет, солдат должен был провести еще четыре года в корпусе ветеранов легиона - «вексиллум ветеранорум».

10.К 5-6 гг. н.э. Август увеличил срок службы до 20 лет, но при этом и «премия милитаре» (выплата при демобилизации) также была увеличена до 12 тыс. сестерций (3 тыс. динариев).
Обширные завоевания в Центральной Европе,начиная с 16 г. до н.э., приводили к тому, что солдат задерживали на службе значительно дольше установленных сроков.
К середине I в. н.э. легионерам был установлен срок службы 25 лет, а военная служба ветеранов стала постепенно сокращаться. Некоторым легионерам приходилось служить 26 лет, потому что демобилизация происходила раз в два года и выпадала на «четные» года.

11.Оплата.
В 14 г. н.э. годовое жалование легионера составляло 900 сестерций (225 динариев). Демобилизационная выплата составляла около 12 тыс. сестерций (3 тыс. динариев).
Офицеры получали полуторную или двойную оплату («сескуипликари» и «дупликари»). Из жалования удерживалась стоимость снаряжения, одежды, еды, похоронных услуг.
Кроме того, определенная сумма поступала в «полковой сберегательный банк», надзор за которым осуществлял «сигнифер». Размер жалования не повышался до правления императора Домициана (81-96 гг. н.э.), притом, что жалование, даже после вычетов, никогда не выплачивалось полностью.
Демобилизационные выплаты также не всегда выплачивались, и солдат могли обмануть, наделив их участками земли плохого качества. «[Фермы], которыми их наделяли, часто были просто болотами или каменистыми горными склонами».

12.Командование.
Римский легион часто описывают как безотказную военную машину. Но легион мог хорошо проявлять себя лишь тогда, когда боевой дух воинов был на должном уровне. Легионеры могли впадать в панику и терпеть поражения точно так же, как и солдаты любых других армий.
Легионеры добивались больших успехов при умелом руководстве своих офицеров. Цезарь, Антоний, Германий, Цецина и Веспасиан были командирами, способными повести за собой личным примером и разделявшими тяготы и лишения солдатской службы.
Центурионы, которых отличал Цезарь и упоминает Иосиф Флавий, были храбрыми и стойкими офицерами, способными проявить свой авторитет в кризисных ситуациях и погасить панические настроения среди личного состава. Но не все
офицеры обладали достаточной уверенностью, храбростью и талантом, чтобы умело вести за собой солдат.
Многие из них были жестокими и продажными. При отсутствии справедливого руководства, легионеры в бою действовалнеслаженно, и они часто проявляли склонность к бунтам и мятежам.

13.Четверть солдат каждой центурии могла находиться в отпуске или слоняться по лагерю без дела, заплатив за это центуриону.
Никого не волновало, каким образом они добывали деньги. Для того чтобы купить себе временное освобождение от военной службы, солдаты добывали деньги грабежом на дорогах, мелким воровством или занимаясь грязной работой.
Самым богатым солдатам могли специально давать наиболее утомительную работу, пока они не купят себе право на передышку.
Затем обнищавший и деморализованный от безделья солдат возвращался в свою центурию, променяв богатство на бедность, а энергичность на лень. Так, развращаясь один за другим от нищеты и отсутствия дисциплины, они были готовы бунтовать, проявлять неповиновение и, в конце концов, принимать участие в гражданской войне.
Но Отон пообещал, что оплата ежегодных отпусков будет осуществляться за счет императорской казны. Это было, безусловно, полезное нововведение, которое позднее, при мудрых императорах, стало обязательным правилом службы».

14.Идентификация подразделения.
Легионы традиционно обозначались номерами и названиями.С середины I в. до н.э., когда срок нахождения легионов в боевой готовности был увеличен, им стали присваивать почетные титулы в дополнение к номерам.
Легионеров также обозначали по номерам и названиям их легионов. Вместе с этим каждый легион имел собственную эмблему, связанную, вероятно, с его основателем. Для III легиона Галлика это бьш бык Цезаря, для XIIII легиона Гемина - козерог Августа. Иногда эти эмблемы были связаны с боевыми заслугами легиона.
Так, эмблемой V легиона Алауда был слон, а X легиона Фретенсис - дельфин и боевой корабль. Ежегодный пир в честь основания легиона («наталис аквилэ» - день рождения орла), парады и показательные учения имели важнейшее значение для поддержания боевого духа, поскольку в мирное время это мог быть единственный период, когда все подразделение собиралось вместе.

15.Групповая идентификация.
Тем, что действительно заставляло легионера эффективно сражаться, было его ощущение принадлежности к своей центурии и, особенно, к своему «контуберниуму».
Такое отождествление с подразделением и преданность своим товарищам по службе имело решающее значение в сражении. В первую очередь легионер сражался за своих товарищей, свою центурию и легион, затем за добычу и славу, и, наконец, за находившихся далеко императора и Рим.
Тесные узы между восьмеркой солдат из «контуберниума» были тем крепче, что им приходилось жить вместе в одном бараке или в одной палатке во время военной кампании. Другим фактором сближения был общий прием пищи. В римской армии не было ни общих трапез для всех солдат, ни общих столовых, расположенных на территории лагеря. Во время военных кампаний не было организации крупных поставок продовольствия.
Предполагалось, что римские солдаты будут сами готовить себе еду и расплачиваться за продукты с помощью вычетов из жалования.

16.Легионеры центурии сражались эффективно потому, что хорошо знали друг друга и были друзьями. Центурия была не настолько крупным подразделением, чтобы они чувствовали себя безликими и отчужденными.
Более того, легионеры испытывали чувство гордости, отождествляя себя со своей центурией. Связанные узами товарищества, они старались уберечь своих друзей от гибели в бою, прикрывая их и сражаясь за них.

17.Термины «манипуларис» или «комманипуларис» (солдаты одной манипулы) выражали готовность центурий и отдельных легионеров полагаться друг на друга, чтобы победить и остаться живыми в сражении.
Наиболее выразительным термином, часто встречающимся в надписях на могильных плитах, был термин «фратер» (брат). Разные фамилии погибших на таких памятниках говорят о том, что они не были настоящими братьями, но этим термином выразительно и просто обозначалась основополагающая связь между товарищами.
Если легион может быть описан как общество, то «контуберниум» был семьей легионеров.

18.Солдаты предпочитали умирать вместе со своими товарищами, чем сдаваться на милость врага.
В военное время чувство братства усиливалось, и солдаты поддерживали другие подразделения так же,
как и своих ближайших товарищей.

19.Военная присяга.
Военную присягу - «сакраментум» - произносили все римские солдаты. Эта клятва имела религиозное значение и связывала солдата с императором и государством. Ее повторяли каждый год в день новогоднего праздника. Вегеций представляет христианскую версию этой присяги, относящуюся к IV в. н.э.
«Они клялись Богом, Христом и Святым Духом, а также Величеством Императора, который вслед за Богом должен был быть самым любимым и почитаемым всеми людьми…”
Эти солдаты клялись, что будут неуклонно выполнять все приказы императора, никогда не дезертируют и не откажутся умереть за Римское государство».
До введения установленной официальной присяги в 216 г. до н.э. легионеры должны были произносить две добровольных клятвы.
Первая клятва была обязательством повиноваться консулу. Во второй клятве солдаты манипулы обещали друг другу не покидать товарищей в трудном положении ради спасения своей жизни и никогда не оставлять свое место в строю во время сражения, за исключением тех случаев, когда необходимо вернуть себе оружие, атаковать противника или спасти товарища.

20.Награды.
Высшей наградой, доступной легионеру вне зависимости от его звания, был гражданский венок из дубовых листьев - «corona civica», которым награждали за спасение товарища в бою.
Наиболее ценным проявлением мужества и самоотверженности в сражении было оттеснить противника для спасения упавшего товарища. Это было высшим проявлением товарищества, когда легионеры вели сражение друг за друга. Это была основа эффективности римской армии.

21.Полибий отмечает, что римляне награждали доблестных солдат наградами в виде украшений (медалей). Они следили за тем, чтобы такие солдаты были заметны своим командирам на поле боя и носили для этого шкуры животных или гребни и перья.
Среди наград за доблесть, которыми награждали легионеров всех званий, были «торквесы» (шейные обручи-гривны), «фалеры» (медали), носимые на доспехах, и «армиллэ» (наручи-браслеты) из драгоценных металлов.
Кроме того, легионеров могли поощрять денежными премиями и продвижением по службе. Награды в виде венков, «копий» и «знамен»были предназначены для центурионов и офицеров высшего ранга.

22.Наказания.
В легионах поддерживалась суровая дисциплина. Трусость в бою и такие дисциплинарные нарушения, как сон на посту, наказывались посредством «фустиариум» (когда солдата забивали до смерти его товарищи, жизни которых он подверг опасности), бичеванием или понижением в звании.
Если трусость в сражении проявляло все подразделение, тогда по жребию каждого десятого солдата этого подразделения казнили. Это наказание применяли редко и в самых крайних случаях.
Другие наказания носили более символический характер. Их целью было пристыдить нарушителей дисциплины.
Нарушителя могли посадить на ячменную диету или исключить из общей военной жизни, разместив его за пределами военного лагеря.
Их могли лишить военных поясов (т.е. звания военного) и заставить маршировать перед штаб-квартирой в тяжелых шлемах и с тяжелыми палками или кусками дерна в руках. Эти наказания могли быть отменены только тогда, когда солдату удавалось реабилитировать себя в бою.

23.Храбрость и инициатива.
Несмотря на то внимание, которое уделялось дисциплине и сохранению сплоченного строя в бою, в римской армии терпимо относились и иногда даже поощряли отчаянную храбрость и проявление личной инициативы.

24.Вероятно, солдаты могли действовать самостоятельно или вопреки приказам из-за плохой связи с командирами на поле боя.
Ясно, что такие независимые действия могли сильно влиять на исход сражения. Во время осады Гамалы в 67 г. н.э. три солдата из XV легиона Аполли-нарис, действуя на свой страх и риск, сумели выломать пять опорных камней из
основания угловой башни и разрушить ее, обеспечив римлянам захват города (Иосиф Флавий. «Иудейская война», 4, 63-66).
Во втором сражении при Кремоне два легионера императора Флавия, прикрывшись щитами убитых солдат из вителлианского XV легиона Примигения, ввели в заблуждение солдат Вителлия и, подойдя на близкое расстояние, смогли вывести из строя огромную торсионную катапульту, которая препятствовала наступлению флавианцев.
Все эти солдаты погибли, осуществляя свою операцию. Полководец Светоний Паулин утверждал, что исход целого сражения мог зависеть иногда от действий нескольких легионеров

Двадцать второго июня 168 г. до н.э. римляне разбили македонян в битве при Пидне. Родина Филиппа и Александра Македонского превратилась отныне в римскую провинцию.

Несколько греков из числа тех, что находились среди македонцев на поле битвы, после сражения были отправлены в Рим. Был среди них и историк Полибий. Его поместили под охрану Сципионов, а затем он сделался близким другом Сципиона Эмилиана, сопровождая его в походах.

Для того чтобы его греческие читатели могли понять, как функционировала римская армия, Полибий взял на себя труд описать самые мелкие детали. Эта скрупулезность описания отсутствует в другом труде, который стал для нас важным источником информации, - Цезарь рассчитывал на то, что его читателям многое знакомо и понятно. Данное ниже описание строится практически исключительно на рассказе Полибия.

Когорта легиона, состоявшего из 4 200 человек - по описанию Полибия.

Эта единица состояла из трех манипулов, в каждый из которых входило по две центурии. Манипул был самой мелкой независимой единицей легиона. Каждый манипул триариев состоял из 60 ветеранов и 40 приданных им застрельщиков-велитов. Каждый манипул принципов и гастатов состоял из 120 тяжелых пехотинцев и 40 велитов.

Ц - центурион, 3 - знаменосец П - помощник центуриона.

Итак, перед нами предстает легион, состоящий из 4 200 пеших воинов, разделенный на 30 манипулов - по 10 у гастатов, принципов и триариев соответственно. У первых двух групп строение было одинаковым - 120 человек тяжелой пехоты и 40 велитов. У триариев было 60 тяжелых пехотинцев и 40 велитов. Каждый манипул состоял из двух центурий, однако они не имели самостоятельного статуса, поскольку самой малой тактической единицей считался манипул. Центурионы назначали двух самых лучших воинов знаменосцами (signiferi). В этрусско-римской армии было две центурии горнистов и трубачей, из расчета по одному на центурию. В описании Полибия о таком соединении ничего не говорится, однако горнистов и трубачей он упоминает постоянно. Похоже, что теперь в каждом манипуле был и горнист, и трубач.

В случае необходимости один манипул гастатов, один манипул принципов и один манипул триариев могли действовать вместе; тогда их именовали когортой. Как Полибий, так и Ливий начинают пользоваться этим термином на последних этапах второй Пунической войны, называя этим словом тактическую единицу легионеров. Во II в. до н.э. термин стал часто применяться для названия соединений союзников - например, когорта из Кремоны, когорта марсов и т.д.

Как соотносился этот легион II в. с легионом времен Латинской войны (340- 338 гг. до н.э)?

Армия Полибия разделена на 30 манипулов: 10 гастатов, 10 принципов и 10 триариев. Прежние рорарии полностью исчезли, вследствие чего легион уменьшился с 5 000 человек до 4 200. Тысяча двести легковооруженных акцензов и левисов, которых называли теперь велитами, оказались распределены между 30 манипулами.

В манипуле триариев все еще насчитывалось 60 человек. Манипулы принципов и гастатов были удвоены, что хорошо отражает новый агрессивный характер легиона - отныне он не боролся за свое существование, а завоевывал мир.

Доспехи и вооружение

Легионеры были вооружены колюще-рубящим мечом (gladius hispaniensis, испанским гладием). Два наиболее ранних экземпляра такого меча было найдено в Смихеле, в Словении, и датируются они примерно 175 г. до н.э. Они имеют слегка сужающиеся клинки длиной 62 и 66 см. Как должно следовать из названия, впервые такие мечи появились в Испании и были, возможно, вариантом кельтского меча с заостренным и удлиненным кончиком. Должно быть, их приняли на вооружение в ходе второй Пунической войны, поскольку мечи из Смихеля точно не являются колющим оружием, которым, по описанию Полибия, пользовались в Галльской войне 225-220 гг. до н.э. Однако мечи эти вполне подходят под описание оружия, способного снести человеку голову или выпустить наружу внутренности - о нем писал Ливий, рассказывая о второй Македонской войне 200-197 гг. до н.э.

Полибий ничего не говорит о кинжалах, однако в процессе раскопок на месте римских лагерей конца II в. до н.э. близ Нуманции, в Испании, было обнаружено несколько экземпляров, явно восходящих к испанским прототипам. У гастатов и принципов было также по два метательных копья. В то время существовало два основных типа пилума, которые различались способом крепления железного наконечника к деревянному древку. Они могли просто насаживаться на него с помощью расположенной на конце трубки либо имели плоский язычок, который закреплялся на древке одной-двумя заклепками. Первый тип имел долгую историю и был широко распространен, его находили в кельтских захоронениях северной Италии и в Испании. Собственно, римские экземпляры варьируются в размерах от 0,15 до 1,2 м. Самый короткий был, возможно, дротиком велитов, «гаста велитарис». Полибий пишет, что он сгибался от удара, поэтому его нельзя было подобрать и бросить обратно.

У всех тяжелых пехотинцев был скутум - большой изогнутый щит. Согласно Полибию, его изготовляли из двух склеенных вместе деревянных пластин, которые обтягивали вначале грубой тканью, а затем телячьей кожей. На нескольких монументах времен республики показан именно такой щит. Как и в более ранние времена, он имеет овальную форму с овальным умбоном и длинным вертикальным ребром. Щит такого типа обнаружили в Каср-Эль-Харит в Фаюмском оазисе, в Египте. Вначале его посчитали кельтским, однако он, без сомнения, является римским.

1, 2 - вид щита из Фаюмского оазиса в Египте - спереди и в три четверти сзади. Каирский музей.
3 - реконструкция части щита, на которой видно его устройство и то, как подворачивался вдвое и прошивался войлок у кромки,
4 - разрез умбона.

Этот щит, высота которого составляет 1,28 м, а ширина 63,5 см, сделан из березовых пластинок. Девять-десять таких тонких пластинок шириной в 6-10 см раскладывали продольно и прокладывали с обеих сторон слоем более узких пластинок, уложенных перпендикулярно первым. Затем все три слоя склеивали. Так формировалась деревянная основа щита. У кромки его толщина составляла чуть меньше сантиметра, увеличиваясь к центру до 1,2 см. Покрывали такие щиты войлоком, который у кромки складывали вдвое и прошивали через дерево. Ручка щита была горизонтальной и держалась полным хватом. Этот тип ручки отчетливо виден на многих римских памятниках. Полибий добавляет, что у такого щита был железный умбон и железная обивка вдоль верхней и нижней кромок.

В Донкастере обнаружили остатки щита, реконструкция которого оказалась примерно 10 кг веса. Римский щит того времени предназначался для того, чтобы защитить тело легионера, маневрировать им не требовалось. При наступлении легионер держал его на выпрямленной руке, опирая на левое плечо. Добравшись до противника, он обрушивал на него вместе со щитом вес всего тела и пытался опрокинуть его. Затем он ставил щит на землю и, пригнувшись, сражался из-за него. Четырехфутовая высота щита была скорее всего регламентированной, поскольку при осаде Нуманции Сципион Эмилиан сурово наказал солдата, у которого щит оказался большего размера.

Доспехи принципов и гастатов состояли из небольшой квадратной нагрудной пластины примерно 20×20 см, которую называли нагрудником, и поножей на одну ногу. Эту последнюю особенность подтверждает и Арриан в своем «Искусстве тактики». Он пишет: «…в римском стиле поножи на одну ногу, дабы защитить ту из них, которую в битве выставляют вперед». Имеется в виду, разумеется, левая нога. Нагрудник восходит к квадратной нагрудной пластине IV в. до н.э. До наших дней ни одна пластина не сохранилась, хотя в Нуманции нашли остатки круглой пластины такого же типа. У более состоятельных легионеров была кольчуга. Внешний вид такой кольчуги, которые делались по образцу льняных панцирей, можно разглядеть на победном монументе Эмилия Павла, установленном в Дельфах. Он был воздвигнут после победы римлян над Македонией в 168 г. до н.э. Такие кольчуги были очень тяжелыми и весили около 15 кг. Свидетельство этой тяжести можно найти в рассказе о битве при Тразименском озере - солдаты, которые пытались спастись тогда вплавь, шли ко дну, влекомые весом своего доспеха.

У гастатов и принципов был бронзовый шлем, украшенный тремя вертикальными перьями черного или темно-красного цвета, высота которых была около 45 см. Полибий говорит, что они предназначались для того, чтобы заставить воина казаться в два раза выше своего настоящего роста.

Наиболее распространенным в это время был шлем монтефортинского типа, ведущий происхождение от кельтских шлемов IV и III вв. Замечательный экземпляр такого шлема есть в Германии, в музее Карлсруэ. Его нашли в Каноза-ди-Пулья, городе, к которому бежали множество легионеров после разгрома при Каннах в 216 г. Шлем действительно относится к этому периоду, и очень заманчиво считать, что он принадлежал одному из каннских легионеров.

У шлема этого типа было отверстие в навершии. Навершие заливалось свинцом, и в него вставлялся шплинт, удерживающий гребень из конского волоса. Под назатыльником находилось двойное кольцо, к которому прикреплялись два ремешка. Они перекрещивались под подбородком и пристегивались к крючкам на нащечниках, удерживая шлем в одном положении. Памятники подтверждают, что в это время продолжали пользоваться шлемом итало-коринфского типа, а находка в Геркулануме самнитско-аттического шлема I в. до н.э. свидетельствует о том, что и этот тип все еще был широко распространенным. Шлемы обычно носили с подшлемником. На кельтском экземпляре монтефортинского типа, который хранится в Любляне, все еще видны остатки такого подшлемника, сделанного из войлока - самого распространенного для этой цели материала.

Вооружение триариев было таким же, как у гастатов и принципов, за одним исключением: вместо пилумов они использовали длинные копья - гасты (hastae).

У велитов был меч, дротики и круглый щит (парма, parma) около 90 см диаметром. Дротики, «гаста велитарис», представляли собой уменьшенную копию пилума; их железная часть составляла 25-30 см, а деревянное древко было в два локтя (ок. 90 см) длиной и примерно в палец толщиной. Из доспехов велиты носили лишь простой шлем, иногда с какой-нибудь отличительной чертой, например, покрытый волчьей шкурой. Делалось это для того, чтобы центурионы могли узнать велитов на расстоянии и видеть, насколько хорошо они сражаются.

Конница и союзники

Триста всадников были разделены на десять турм, по 30 человек в каждой. В каждой турме было три декуриона, которых выбирали трибуны, и трое замыкающих (optiones). Можно предположить, что эти единицы по 10 человек были рядами, а значит, конница строилась шеренгой в пять или десять человек глубиной - в зависимости от обстоятельств.

Командовал турмой первый из избранных декурионов. Вооружены всадники были по греческому образцу, они имели доспех, круглый щит (парма эквестрис) и прочное копье с заостренным подтоком, которым можно было продолжать сражаться, если копье ломалось. Римские всадники на памятнике в честь победы Эмилия Павла, установленном в Дельфах (168 г. до н.э.), носят кольчуги, практически аналогичные тем, что были у пеших воинов. Единственное исключение - разрез на бедрах, который позволял сидеть на лошади. Характерные щиты италийской конницы можно разглядеть на многих монументах.

Трибуны распускали легионеров по домам, приказав им вооружиться в соответствии с той частью, в какой они должны были служить.

Союзники также формировали отряды в четыре-пять тысяч человек, к которым присоединялись 900 всадников. К каждому из легионов приписывался один такой отряд, так что под словом «легион» следует понимать боевую единицу примерно в 10 000 пеших воинов и около 1 200 всадников. Организацию войска союзников Полибий не описывает, но она скорее всего была схожа с римской, особенно у латинских союзников. В обычной армии, состоящей из двух легионов, римляне сражались в центре, а два отряда союзников (их называли алами, т.е. крыльями - alae sociorum) - на флангах. Один отряд назывался правым крылом, а другой - левым. Каждым крылом командовали три префекта, которых назначал консул. Треть лучшей конницы союзников и пятая часть их лучших пехотинцев отбирались для того, чтобы образовать особую боевую единицу - экстраординариев (extraordinarii). Они были ударной силой для особых поручений и должны были прикрывать легион на марше.

Вначале солдаты не получали платы, но со времен длительной осады Вейев в начале IV в. легионерам начали платить. Во времена Полибия римский пехотинец получал два обола в день, центурион - в два раза больше, а на долю всадника приходилось шесть оболов. Римский пехотинец получал довольствие в виде 35 л зерна в месяц, всадник - 100 л пшеницы и 350 л ячменя. Разумеется, большая часть этого продовольствия шла на прокорм его лошади и конюха. Фиксированная плата за эти продукты вычиталась квестором из жалованья как пешего, так и конного воина. Вычеты делались также за одежду и требующие замены предметы экипировки.

Пехота союзников также получала 35 л зерна на человека, а всадникам доставалось только 70 л пшеницы и 250 л ячменя. Однако эти продукты были для них бесплатными.

Собравшись в месте, установленном консулом, новые легионы проходили суровую «тренировочную программу». Девяноста процентам солдат уже доводилось служить в армии, но и они нуждались в переподготовке, новобранцам же было необходимо пройти базовое обучение. Во времена империи их заставляли «сражаться со столбом», используя утяжеленное оружие; несомненно, что-то похожее должно было иметь место и в период республики. Хорошее представление о том, как выглядел процесс переподготовки опытных солдат, можно получить из рассказа Полибия. Такую переподготовку устроил для своих воинов Сципион после того, как захватил Новый Карфаген (209 г.).

В первый день солдатам нужно было пробежать шесть километров в полном снаряжении. На второй день они чистили доспехи и оружие, которое проверяли их командиры. На третий день они отдыхали, а на следующий день - упражнялись с оружием. Для этого использовали деревянные мечи, обтянутые кожей. Во избежание несчастных случаев кончик меча был снабжен насадкой. Острия дротиков, которыми пользовались для упражнений, также были защищены. На пятый день солдаты опять пробегали шесть километров в полном снаряжении, а на шестой вновь занимались своим оружием, и т.д.

На марше

Завершив обучение, армия выступала навстречу врагу. Порядок снятия с лагеря был строго регламентирован. По первому сигналу трубы сворачивались палатки консула и трибунов. Затем солдаты складывали собственные палатки и снаряжение. По второму сигналу они нагружали вьючных животных, а по третьему колонна выступала в путь.

Помимо собственного снаряжения, каждый солдат был обязан нести связку кольев для частокола. Полибий говорит, что это было не очень трудно, потому что длинные щиты легионеров висели на кожаных ремнях на плече и единственными предметами в их руках были дротики. Два, три или даже четыре кола можно было связать вместе и также повесить на плечо.

Обычно колонну возглавляли экстраординарии. За ними следовало правое крыло союзников вместе со своим обозом; затем следовал первый легион и его обоз, а затем второй легион. Он вел за собой не только свой обоз, но и вьючных животных левого крыла союзников, которое формировало арьергард. Консул и его телохранители - конные и пешие воины, специально отобранные из числа экстраординариев, - вероятно, ехали во главе легионов. Конница могла составлять арьергард своего соединения или размещаться по обеим сторонам обоза для того, чтобы следить за животными. При наличии опасности сзади экстраординарии формировали арьергард. Следует иметь в виду, что 600 всадников-экстраординариев двигались рассыпанным строем и осуществляли разведку - независимо от того, был ли это авангард или арьергард. Оба легиона, а также оба крыла союзников через день менялись местами - так что впереди были то правое крыло и первый легион, то левое крыло и второй легион. Это позволяло всем по очереди пользоваться преимуществами в добыче свежей воды и фуража.

В случае, если опасность заставала легион на открытой местности, гастаты, принципы и триарии шли тремя параллельными колоннами. Если атака ожидалась справа, то первыми с этой стороны становились гастаты, за ними принципы и триарии. Это позволяло в случае необходимости развернуться в стандартный боевой порядок. Обоз становился слева от каждой колонны. При угрозе атаки слева гастаты строились с левой стороны, а обоз с правой. Такая система выглядит как вариант развития македонской. Разворот в боевой строй мог быть осуществлен лучше всего, если бы манипулы маршировали не колоннами, а шеренгами - так, как поступали македонцы. В этом случае первая шеренга уже была готова при необходимости встретить врага, а рядам не было нужды разворачивать строй. Если основной строй центурии был в шесть шеренг по десять человек, то солдаты могли маршировать по шесть в ряд. Именно так они и делали во времена империи. В день армия могла пройти расстояние около 30 км, но в случае необходимости была способна продвинуться значительно дальше. Среди тех, кто шел вместе с авангардом для того, чтобы убедиться, что путь открыт, были специалисты по наведению переправ. Полибий упоминает их, рассказывая о том, как Сципион пересек р. Тицин зимой 218 г. до н.э.