В каком веке появились струги и ладьи. Древняя русь. Парусно-гребной фрегат «Апостол Петр»
Судостроение во Владимиро-Суздальском княжестве
Галея (лат. galea, греч. γαλέα) - парусно-гребное судно, специально приспособленное для средиземноморских условий плавания, употреблялось с IX до кон. XVII в. как военное, торговое и транспортное, имело узкий и длинный корпус шириной до 10 метров и длиной до 50 метров, треугольные паруса и обычно по 26 весел с каждого борта. На передней специальной площадке располагались самые тяжелые пушки, по бортам - остальные. Галея в общей сложности могла вмещать матросов-артиллеристов, солдат и гребцов до 500 человек. Существовал целый ряд галей специального назначения, что отражалось и в названиях судна: например, галея бастарда, гросса, капитана, либера, пианелла, квартье-рата и так далее.Так, например, Венецианская торговая республика отправляла свои торговые галеи на восток в составе караванов - это были так называемые «галеи линии». С чисто технологической точки зрения Галея является галерой, и во всех современных европейских языках галера и галея не различаются (англ. galley, лат. galea). Только в русском языке традиционно делается различие между галерой (как военным судном), и галеей (как средиземноморским торговым).
Обьясняется это тем, что два термина попали в русский язык в разное время, из разных источников.
Первоначально слово "Галея" попало в русский язык из Византии, в XII-XIII вв., и означало, судя по всему, любое парусно-гребное судно (в том числе и речное). В древнерусской литературе оно упоминается в "Хождении игумена Даниила" (XII век), и Новгородской I летописи.
В исторической топонимике это слово сохранилось в названии церкви Николы на Галеях в г. Владимире.
У подножия городских высот ниже современной церкви Николы на Галеях была корабельная пристань, над пристанью на холме была поставлена деревянная церковь покровителя «плавающих и путешествующих» - Николы, упоминаемая в источниках XII века.
Относительно типов древнерусских судов В.П. Кузнецов в книге «Речные деревянные суда» высказывает следующие предположения:
1. Признаки корабля: большая величина, высокий борт, приподнятые оконечности, которые часто имели резные украшения; парусное устройство, независимо от того, было ли судно морским или речным. Русский корабль IX-X вв. - большая беспалубная набойная лодка на 40-60 человек (С. 14-15).
2. Ладья, в отличие от корабля, более простое судно меньшего размера с меньшими парусами, которое также могло быть и морским, и речным. Свое нарицательное значение термин «ладья» утратил сравнительно быстро в связи с появлением новых судовых названий и нового термина «судно» с XIV в. Ладья изготавливалась целиком из одного ствола дерева или цельнодеревым делалось только днище с подворотами, а борта наращивались посредством дощатых набоев (С. 15). Термин «набойная» применялся и к морским, и к речным ладьям и служил обозначением конструктивного признака. Морская ладья всегда была набойная, а речная - нет, и число набоев у последней было меньше. Величина ладьи определялась числом набоев (С. 16). В виде корабля и ладьи в Древней Руси выработался универсальный тип судна, пригодный и для речного, и для морского плавания. По технике того времени, когда искусство распиловки бревен не было еще известно, удовлетворить таким требованиям мог лучше всего тип лодки однодеревки (С. 16).
3. В начальный период насад, струг, челн, учан и ушкуй были на однодеревой основе (С. 16).
4. Струги - поначалу однодеревые суда, затем стали появляться дощатые варианты. Однодеревые струги были с набоями и без (С. 17).
5. Учан - плоскодонное речное судно (С. 18).
6. Ушкуй - то ли большое, то ли небольшое легкое и широкое плоскодонное судно с малой осадкой, ходившее на парусах и веслах (С. 18).
7. Паузок - легкое судно с малой осадкой, служившее для прохода по мелководным рекам и распаузки больших судов. Были целиком дощатые (С. 18).
Типологическая схема древнерусского речного судостроения:
1. Челн-долбленка - наиболее массовое речное судно, к которому восходят все типы древних речных судов.
2. Простая ладья-струг отличалась от челна дощатой обшивкой бортов. Наиболее распространенное средство для речных перевозок. Струг с палубой - учан. Это низший класс речных судов.
3. Набой, набойная ладья, ладья с досками - конструктивно восходит к судам низшего класса, но имеет большую грузоподъемность за счет дополнительной нашивки бортов. Военные варианты набоя (насад) и ушкуя конструктивно не отличались от набойной ладьи, но, видимо, обладали измененной оснасткой.
4. Паузки с подвозками - характерные варианты речных грузовых судов.
Новгородское судно
Долбленый челн и ладья с целой долбленой основой являлись универсальным средством сообщения Древней Руси. Дальнейшее развитие привело к усовершенствованию ладьи применительно к новым потребностям (насад) и, возможно, к введению новых типов судов (галея); струг и учан служили специально для перевозки грузов...
Раскопки древнерусских городов дают информацию о судостроении средневековой Руси. В 1976 г. вышла статья Б.Л. Богородского, посвященная древнерусскому судовому термину «галея». Рассматривая судоходство Владимиро-Суздальского княжества, автор приходит к выводу, что название «галея» применялось к русским типам судов без заимствования при этом самого типа иностранного судна. В летописном сообщении 1182 года так, видимо, были названы ладьи и учаны (но не насады). Пальма первенства в применении этого термина к русским речным военным судам принадлежала именно Владимиру, что, очевидно, можно объяснить его широкими европейскими связями (Богородский Б.Л. 1976. С. 265-268).
Галеи-галеры, по мнению Н.Н. Воронина, - суда узкие и большие на весельно-парусном ходу и имевшие глубокую осадку, т. Дом встречались они только в глубоководных реках. Данный судовой термин был заимствован с Запада, благодаря европейским связям Владимирского княжества, и применен к русским судам типа насадов. В оценке характеристик струга и учана Н.Н. Воронин сходится с И.А. Шубиным (С. 290).
Лаврентьевская летопись 1151 г. впервые упоминает о речных кораблях, построенных великим князем Изяславом Мстиславичем для отражения нападения на Киев князя Андрея Боголюбского. Из описания становится ясной конструктивная особенность кораблей: гребцы были укрыты сверху дощатым настилом, на котором размещалась боевая площадка для воинов.
Русская ладья
Насад является ладьей с высокими бортами и палубным перекрытием. Он был создан для условий речного боя и передвижения по узким рекам, вызвавших необходимость защиты гребцов и воинов от неожиданного берегового обстрела.
Отличие насада от набойных ладей является в увеличении емкости путем большего развала бортов и покрытия палубой. Впервые насад появился в 1151 г. у Изяслава Мстиславича, что и нашло свое отражение в знаменитом летописном сообщении о ладьях, покрытых досками (С. 288-289).
Русские суда являются речными судами по-преимуществу, их эволюция состоит в переходе от долбленой однодеревки через набойную ладью и насад к дощатым судам, развившимся уже в послемонгольский период» (С. 290).
«Во Владимире есть пристань, что впрочем, известно не всякому обывателю. Пристань эта близ ж.д. водокачки на р. Клязьме. Под ней – 2 дес. 760 саж. земли. Прежде здесь проходило по 50 и более судов, так в 1860 г. нагрузилось 15 судов с 29,5 т. п. товара на 45,000 руб., разгрузилось 100 судов с 900 т. п. на 800,000 руб. (больше хлеб). В последнее время с проведением ж.д. и с обмелением реки проходит не более 20-30 судов с лесом, кирпичом, посудой (из гжели). Разгружается только на десятки тысяч» (Субботин А.П., 1877 г.).
Река Клязьма от начала своего до границы Владимирской губернии не судоходна и во многих местах запружена плотинами, при коих устроены разные частные заводы. От границы же Владимирской губернии, находясь в естественном своем состоянии, Клязьма постепенно делается судоходной и начиная от г. Владимира, чем ближе к устью, тем становится значительнее в отношении доставляемой ею пользы. Главных пристаней на реке Клязьме пять: при городах – Гороховце, Вязниках и Коврове, при селе Мстере и урочище, называемом Холуйский перевоз, близ впадения в Клязьму реки Тезы. Шестая пристань находится при г. Владимире, но она очень маловажна.
Число проходящих судов по реке Клязьме простирается до 800 и более, большая часть из них суть барки –
1. Гусянки, которые имеют длины от 12 до 26 сажен, ширины от 12 до 17 аршин;
2. Мокшаны, имеющие до 18 сажен длины и 14 аршин ширины;
3. Коломенки, от 14 до 16 сажен в длину и от 9 до 10 аршин в ширину;
4. Разшивы от 6 до 10 сажен длины и от 6 до 8 аршин ширины;
5. Тихвинки и Тезянки, длиной 9 сажен, а шириной 5 ¾ аршина.
На этих судах привозится по большей части хлеб разного рода с пристаней Орловской, Моршанской, Вышенской, Копобкавской и Березовой; привоз сего продукта простирается до 500 тысяч четвертей. Кроме сего доставляются из разных мест на довольно значительную сумму – соль, хлебное вино, железо, алебастр, деготь и разные материалы для фабричных мануфактурных заведений, как то: поташ, шадрик, купорос, краски разного рода и конский волос.
Река Клязьма, посредством коей производится все внутреннее судоходство Владимирской губернии хотя на незначительном пространстве, но тем не менее важное, потому что главнейший продукт – хлебный запас, получается в значительном количестве с упомянутых пристаней,- имела некоторые места, затрудняющие судоходство по ней, как-то: 1. Добросельская мель в 3 верстах от г. Владимира; 2. Боголюбовские две мели в 5 верстах от Добросельской; 3. Андрейцевская мель в 37 верстах от Боголюбовской; 4. Куницынская мель в 1 ½ версте от Андрейцевской; 5. Паткинская мель в 3 верстах от Андрейцевской; 6. Каменная гряда под городом Ковровом; 7. Городецкая мель в 18 ¼ верстах от Коврова; 8. Венецкая мель в 14 верстах от Городецкой мели; 9. Кисаровская в 9 в. от Венецкой; 10. Толмачевская в 4 ½ в. от устья реки Тезы, впадающей в Клязьму; 11. Крутицкие две мели в 6 в. от устья тезы; 12. Глушицкая и Пустынская мели около того же места; 13. Мстерская мель против с. Мстера; 14. Красноярская в 4 в. от Мстерской; 15. Мель против погоста Архидиакона Стефана; 16. Люлиховская мель, при устье реки Люлих, впадающей в Клязьму.
Мели эти происходят от расширения ложа реки, а также и от разделения речной струи на рукава,- почему для углубления фарватера на мелях, где река не правильно расширяется, она суживается посредством водостеснительных фашинных плотин. Степень же этого сужения определена исчислениями, основанными на известных правилах гидравлики, по подробно и тщательно сделанным гидрометрическим измерениям. А в тех местах, где мели происходят от разделения реки на рукава, они заграждаются фашинными плотинами, в том убеждении, что обратя отделившееся течение воды в настоящее ложе реки увеличением количества протока, по нем мели должны будут уничтожиться.
По таковым предположениям уже устроены для улучшения судоходства по нижней части р. Клязьмы от Владимира до впадения ее в Оку водостеснительные и заграждающие рукава реки – фашинные плотины, которые по опыту оказались весьма полезными.
/Владимирский сборник. Материалы для статистики, этнографии, истории и археологии Владимирской губернии. Составил и издал К. Тихонравов. Москва 1857./
Архитектор С.Е. Эверт 8 января 1885 г. начал составлять проект и смету на постройку парома через р. Клязьму и окончил 19-го января.
Расцвет клязьминского судоходства пришелся на вторую половину XIX века. По реке на барках, грузоподъемностью до 250 тонн, активно перевозили различные грузы. До 1885 года на Клязьме можно было еще наблюдать бурлаков, тянущих эти самые барки (примерно, как на известной картине Ильи Репина). Позднее по реке пошли буксирные и пассажирские пароходы.
Но уже к кон. XIX в. Клязьма стала мелеть, суда ходили в основном в низовье - до Коврова. А до губернского города Владимира они добирались лишь во время половодья.
С проведением железной дороги и с обмелением реки судоходное движение сократилось к концу XIX в. до 20-30 судов.
Впервые идею открыть водное сообщение по Клязьме из Москвы до Нижнего Новгорода подал владимирский губернатор Осип Судиенко в нач. 1880-х. Судиенко в своем отчете жаловался на сокращение судоходства выше Владимира из-за обмеления и засорения русла и предлагал заняться очисткой фарватера.
Эта же тема поднималась еще несколько раз. В 1909 году судовладельцы волжского бассейна высказались за необходимость прочистить русло Клязьмы и предлагали установить три землечерпалки под Ковровым, в районе Владимира и около села Орехово (будущий город Орехово-Зуево).
В 1900 году, согласно ходатайству Гороховецкого уездного земского собрания, губернским земским собранием было поручено губернской управе возбудить перед правительством ходатайство о расчистке русла реки Клязьмы.
Ходатайство это губернской управой было возбуждено. В ответ на ходатайство Владимирский губернатор предложением от 24 июня 1901 года за №1044 сообщил губернской управе следующее: на ходатайства Владимирского губернского и Гороховецкого уездных земских собраний о принятии правительством необходимых мер к расчистке русла реки Клязьмы им было представлено на усмотрение министра путей сообщения. В настоящее время управление водяных и шоссейных сообщений и торговых портов по приказанию за министра и товарища министра от 14 сего июля № 8032 уведомил, что в минувшем году ведомством путей сообщения производились временные кулевые заграждения побочных русел реки Клязьмы, оказавшие некоторую пользу судоходству, собирая рассеянное течение в одно русло, в настоящем году будет начато выправление двух перекатов легкими каменными полузапрудами.
Принять однако, более существенные меры к улучшению судоходных условий реки Клязьмы, заключающихся, главным образом, в землечерпании, ведомство путей сообщения в настоящее время лишено пока возможности ввиду того, что мелководье на этой реке наступает одновременно с мелководьем реки Оки. На реке же Оке имеются только три землечерпательницы, которые далеко не успевают справляться даже с перекатами нижней и средней Оки ввиду чего для расчистки мелей Клязьмы необходимо иметь особый снаряд, приуроченный исключительно к этой реке.
Потребная на постройку такого снаряда сумма вносится правлением Московского округа в предложение работ на будущий 1902 год…
9 января 1903 года за №57 губернской управой было представлено Владимирскому губернатору с просьбой дать ему дальнейшее направление и о последующем почтить управу уведомлением.
В ответ на это ходатайство губернатор предложением от 10 марта 1903 года за № 547, уведомил губернскую управу, что в ответ на поставленное им ходатайство губернского земства о расчистке русла реки Клязьмы управление внутренних водяных путей и шоссейных дорог уведомило его, что в 1901 году на Архидиаконском и Тезянском перекатах реки Клязьмы в делах выправления их, возведены каменные полузапруды, а также производились карчеподъемные работы на общем протяжении 1806 верст при чем вынуто всего карчей 332 шт. Заготовить особый землечерпательный снаряд для реки Клязьмы за недостатком ассигнованных для этого средств не оказалось возможным; ввиду сего улучшение наиболее затруднительных для судоходства перекатов реки Клязьмы Архидиаконского, Тезянского и Ниже-Балинского в 1902 году производилось землечерпательницей, переведенной временно с р. оки.
При этом означенное управление присовокупило, что принятие более существенных мер к улучшению судоходных условий реки Клязьмы ведомство путей сообщения лишено возможности ввиду крайней ограниченности отпускаемых средств.
В 1912 году один из владимирских владельцев пароходов поднял вопрос о соединении с помощью канала Клязьмы с Москвой-рекой для судоходства. В 1917 году, несмотря на революции, были разработаны конкретные предложения по созданию новой водной системы от Нижнего Новгорода до Москвы с шлюзованием Клязьмы и по созданию в Коврове гавани и затона для зимовки судов.
Через реки и овраги сделаны удобные мостики; через Клязьму пловучий мост (200 ар. Длины и 12 ар. Ширины), который разводится для судов, на зиму и весну разбирается; 2 каменные моста через Лыбедь, мост через Солдатский овраг и 8 деревянных мостиков. Для устранения препятствий сообщению во время разлива Клязьмы, с 1878 г. приступлено к устройству дамбы до песков. Пока ассигновано около 50 т. р.» (Субботин А.П., 1877 г.).
Теплоход «Александр Невский», курсировавший по Клязьме по маршруту Владимир – Спас-Купалище . 1959 г.
На фотографиях Клязьмы в районе Владимира 1950-60 годов в глаза бросаются две детали: почти полное отсутствие растительности на берегах, и обилие самых разнообразных плавстредств, пришвартованных в районе железнодорожного вокзала, под Успенским и Дмитриевским соборами. Пройтись по реке с ветерком на моторке или поработать веслами на байдарке или плоскодонке - было одним из самых любимых видов отдыха владимирцев в те времена. После работы и в выходные рабочий люд спешил под железнодорожный мост на Рабочем спуске к пристани клязьминского эксплуатационного участка, где были пришвартованы лодки.
Эксплуатационный участок - более 30 кораблей - занимался грузоперевозками, в основном, песка, а так же катал пассажиров и туристов. Катали на катерах, на пассажирской «веранде» с буксирным теплоходом «Сергей Тюленин», который шел со скоростью 5 километров в час, на теплоходе «Зарница», который прибыл во Владимир в 1973 году из Астрахани.
Личные плавсредства были пришвартованы рядом. Их было так много, что в газетах 1960-х годов даже писали о том, что лодки портят южную панораму города. «Левый берег реки усеян лодками самых причудливых форм и размеров. Каждый владелец лодки устраивает свою «пристань», не считаясь с тем, вяжется ли это с ансамблем города. С открытием навигации вся эта армада оживает, носится по реке, соревнуется в скорости хода, мощности моторов, мешая судоходству».
Если тихоходного «Сергея Тюленина» лодочники могли смело догонять и обгонять, то с «Зарницей» эти маневры уже не проходили. Всех владельцев маломерных судов предупредили, чтобы они немедленно уходили с фарватера, как только увидят теплоход или услышат его сигналы.
В 1976 году «Владимиргражданпроект», по заказу областного совета ОСВОД, разработал проект базы-стоянки на 1000 судов маломерного флота на правом берегу Клязьмы, напротив железнодорожного вокзала. Акваторию базы устраивали в пойме Клязьмы, отрезанной от реки дамбой. В гавани предполагалось установить 16 пирсов длинной по 70 метров - по 8 с двух сторон, слипы с электролебедками - наклонные береговые площадки для спуска судов на воду, лестницы сходов к пирсам, кран. Кроме того, рядом с гаванью были запланированы площадки для зимнего хранения пирсов и судов, 1000 рундуков для хранения инвентаря, КПП на входе в гавань, КПП на входе на территорию гавани, прожекторные мачты, наблюдательная вышка, подземные резервуары для горючего, заправочные колонки, трансформаторная подстанция, ремонтная мастерская, диспетчерская, а так же 3 флагштока, и даже выгребные уборные.
Проект архитектора Николаева и Приббе, за реализацию которого взялись тресты «Владпромстрой» и «Владспецстрой», за счет «внелимитных капитальных вложений города Владимира» в основном был реализован. Правда, в целях экономии средств в проект внесли изменения: для берегоукрепительных работ применили более дешевые типы креплений, не стали мостить камнем дно гавани сократили длину причалов и ширину тротуаров между рундуками.
С постройкой базы лодки с левого берега переместились на правый в гавань. За швартование бралась плата. В рундуках - кирпичных сараях, запиравшихся на замок, хранили моторы от лодок, ГСМ, походную одежду и обувь, а так же то, что нужно для хорошего отдыха на водах. Рядом со своими сараями лодки клали на зимовку, а весной, с помощью электролебедок снова спускали в гавань.
В административном здании обосновалась база владимирского водно-моторного клуба «Горизонт», образованного в 1976 году, под эгидой которого стали объединять всех владельцев лодок, переехавших в новую гавань. Это «позволит не только навести порядок на берегах Клязьмы, но и широким фронтом повести массовую организационную и воспитательную работу» - писали владимирские газеты. Стать членом клуба, имеющего свой устав, эмблему, нагрудный знак, вымпел, мог стать любой владелец маломерного судна, уплативший взносы.
Кроме того, в этом здании, похожем на пароход, разместились методические и технические кабинеты, где обучали водителей моторок и ОСВОДовцев, медицинские комнаты, радиорубки, водолазные, фотолаборатории, сушилки, душевые, ремонтные мастерские.
Были планы организовать на базе-стоянки еще выставочный павильон для демонстрации судов и моторов, кафе «Нептун», байдарочный павильон, спортивный городок, гостиницу для плывущих по реке путешественников.
Этим планам сбыться было уже не суждено. После перестройки для базы начались не лучшие времена. Сейчас она производит удручающее впечатление - административный корпус брошен, в его помещении до сих пор валяется архив ОСВОДа, станки, мебель. Рундуки раскрыты, разграблены и превращены в помойку. Кое-где рядом с ними на заросших дорожках вросли в землю дырявые и догнивающие лодки. Сходы к причалам разваливаются, пирсы разрушены. У бывшего дебаркадера на привязи стоит десятка два плавсредств, в том числе принадлежащие ГИМСу.
Катер «Зарница», 80-е годы.
ПЛЯЖИ
Все пляжи и места купания вблизи города Владимира в советские времена закрепляли за заводами и фабриками, которые, по решению горисполкома, должны были обеспечивать меры по спасению людей на водах
В «доМЧСную» советскую эпоху обеспечение безопасности отдыхающих на воде ложилось на плечи общественников, активистов ОСВОДа, членов общества «Красный Крест», медработников, районные штабы ДНД, райкомы ВЛКСМ, руководителей заводов, школ и пионерлагерей.
Меры по обеспечению безопасности в зонах отдыха на предстоящий купальный сезон во Владимире прописывались в решениях исполнительного комитета владимирского городского совета народных депутатов, который издавался в апреле каждого года.
Одно из таких решений 1979 года, подписанное председателем горисполкома Робертом Магазиным, находится в распоряжении редакции. Обращает на себя внимание количество официальных мест для купания в областном центре и вопрос о закреплении городских водоемов за многочисленными предприятиями и учреждениями Владимира для организации охраны жизни людей.
До 15 мая 1979 года исполком обязывает все заводы и организации города создать и оборудовать на озерах и прудах ведомственные посты и установить на них ежедневное дежурство с 11:00 до 21:00 с 15 мая до 1 сентября двух или трех человек.
В приложении к решению исполкома приводится список предприятий и организаций, выставляющих ведомственные спасательные посты в 1979 году.
Водоем Содышка закрепляют за Владимирским тракторным заводом, озеро в Семязино - за Центральным проектно-конструкторским и технологическим бюро (ЦПКТБ) и «Ящурным институтом», озеро Глубокое и другие водоемы в Загородном парке, в том числе песчаный карьер (так называемый, детский пляж), за заводом «Электроприбор».
Присмотр за местом купания на реке Рпень в районе моста на Пекинке (на 200 метров вправо и влево от него) было поручено совхозу «Тепличный», за озером «Гусинка» - Владимирскому заводу керамических изделий.
Клязьму поделили владимирские электросети (в районе коллективных садов у с. Лемешки), завод Железобетонных конструкций («Рахманов переезд на расстоянии 1 километра по течению до поворота у белого створного знака на левом берегу»), Владимирский химический завод («от Старицы вниз по течению 1 километр за Рахмановой переправой»), завод «Точмаш» («200 метров ниже пляжа ТЭЦ вниз по течению до Старицы»), Владимирская ТЭЦ (200 метров ниже пляжа ТЭЦ вверх по течению до стоянки лодок клуба «Волна»), завод «Автоприбор» («от стоянки лодок клуба «Волна» до залива у городского пляжа», владимирский ДСК («залив клуба «Горизонт» и залив разработки песка»), городская спасательная станция («от залива вверх по течению до городской водокачки»), объединение «Техника» («от городской водокачки вверх по течению до пляжа у так называемых «коровьих песков»), ВЭМЗ (от «Коровьих песков» до поворота реки за пляжем ВЭМЗ 800 метров вверх против течения»).
Старые русла Клязьмы, обжитые турбазами, закреплялись за самими учреждениями отдыха: озеро Черновское - за дирекцией турбазы Улыбышево и областным советом по туризму и экскурсиям, Рахмановская старица - за дирекцией турбазы «Ладога», старица в районе турбазы владимирского отделения железной дороги - за руководством этой турбазы.
В примечании к приложении сказано, что станции должны работать ежедневно «С водолазным режимом работы с 9:00 до 20:00 в радиусе 1400 метров, без водолазного режима - с 20:00 до 9:00 в радиусе 400 метров в границах закрепленных участков».
Кроме постоянных дежурных при постах по субботам и воскресеньям вдоль берега должны были ходить 1-2 патруля по 2 человека в каждом из числа подготовленных ОСВОДовцев.
Тем же решением горисполкома предписывается обеспечивать общественный порядок в местах массового отдыха общественникам, навигационно-технической инспекции, исполкомам райсоветов города. Горздраву предписывалось в выходные дни с 11:00 до 20:00 обеспечить дежурство медиков на самых популярных владимирских пляжах.
Оборудование городских пляжей на Клязьме, озере «Глубокое» и песчаном карьере в Загородном парке исполком закрепляет за Владимирским ДРСУ. Бассейн в том же песчаном карьере должен был оборудовать завод «Электроприбор».
Кроме этого ВТЗ, ВЭМЗ, «Точмаш», объединение «Техника», «Электроприбор», «Автоприбор» и ВХЗ обязаны были, согласно утвержденному графику, по необходимости выделять городскому совету ОСВОД легковую машину или микроавтобус.
Позаботился горисполком и об организованном подвозе детей к местам купания:
«Обязать (директора) управления троллейбусов /т. Ильюшкин Е. П./ с 1 июня по 30 августа 1979 года по заявкам начальников городских пионерских лагерей организовать перевозку детей в транзитных троллейбусах согласно тарифной платы до Загородного парка».
Не забыли городские власти и о пропагандисткой работе. Начальнику городской кинодирекции Туникову И.Д. было поручено «в кинотеатрах, домах культуры и клубах города организовать систематический показ кинофильмов по ОСВОДовской тематике».
Автор: Дмитрий Артюх
Муромская застава. Мост через Клязьму
Рыбная ловля в Клязьме, называемая Громом
Водные пути сообщения Владимирской губернии в сер. XIX века
Copyright © 2015 Любовь безусловная
Первый «корабль» из гибких прутьев, обшитый корой, а затем кожей, предназначался для небольших путешествий и, по мнению ученых, издревле был знаком восточным славянам. На смену плетеной корзине быстро приходит более удобный для плавания челн-однодеревка. На Руси его строили так. Срубленному огромному дереву, чаще всего осине, дубу или липе, придавалась вытянутая форма. Чтобы окончательно скорректировать обводы судна, получившуюся колоду распаривали и «разделывали» кольями.
Иногда сердцевину колоды предварительно стесывали на треть толщины. Существовал и другой способ изготовления колоды. Корабелы делали в живом древесном стволе трещину на всю длину челна, постепенно, год за годом, вбивая в нее клинья и распорки так, чтобы добиться нужной формы будущего корпуса. Только после этого дерево срубали, а излишняя древесина выжигалась или выдалбливалась.
Изнутри колоду заливали водой и держали ее в таком состоянии примерно неделю. После «водных процедур» вдоль колоды раскладывали огонь. Дерево упревало, становилось гибким. Теперь внутрь корпуса уже можно было вставить так называемые опруги - примитивные облегченные шпангоуты. Основу опруги составляла кокорда - обтесанный еловый кряж, имевший природную кривизну. На кропотливую работу над корпусом челна иногда уходило до пяти лет!
Первый русский челн-однодеревка был найден в 1878-1882 гг. экспедицией А.А. Иностранцева на берегу Ладожского озера. Возраст, приписываемый историками этому небольшому судну длиной всего 3,5м и шириной 0,86м, огромен - около четырех с половиной тысяч лет. Славяне долго не хотели расставаться с легкими однодеревками. Находки археологов подтверждают, что и в новое время предки россиян продолжали строить челны «по старинке», правда, как минимум вдвое увеличив их размеры. Шпангоуты, получившие право на жизнь лишь в X в., позволили нарастить борта челна обшивкой, а значит, сделать его вместительнее. Русский челн, обшитый вгладь досками, которые были посажены на шипы, стал называться насадой. Старинная насада плавала в русских водах аж до конца XV в., пока окончательно не была вытеснена наборными кораблями.
Челн-однодеревка
Обшивка вгладь - способ обшивки деревянных судов, при котором стыки между досками были гладкими.
Третьим по времени типом судна Древней Руси была «набойная лодья» - преемница челна, созданная в X в. для торговых плаваний и боевых походов. По сравнению со своими собратьями она имела более высокие борта. К бортам крепились стойки, а к ним, в свою очередь, прибивалось несколько досок внакрой. Такое нехитрое усовершенствование значительно увеличивало внутренние размеры ладьи, и главное - ее грузоподъемность и остойчивость. Легкое судно длиной не более двадцати метров могло взять на борт ни много ни мало 15 тонн груза. После достройки «набойные лодьи» снаряжались веслами (для гребли и рулевыми), якорями, мачтой с небольшим прямым парусом и простым такелажем. Пороги Днепра, через которые ладьи перетаскивались волоком, не позволяли мастерам-корабелам ощутимо увеличить длину этих судов. Несмотря на это ладьи русских, вдоль и поперек бороздившие воды Черного моря, были отлично приспособлены для далеких плаваний.
Русская ладья
В IX в. русские торговцы становятся частыми гостями на Константинопольском рынке. Законы конкуренции, судя по всему, действовали и тогда. Весной 860г. в Константинополе были схвачены несколько русских купцов. История с заложниками быстро получила дальнейшее развитие. Собрав мощную флотилию из 250 различных кораблей, русские немедленно осадили Константинополь, с лихвой рассчитавшись с его вероломными гражданами. Этот и другие морские походы восточных славян на Византию, несомненно, сделали свое дело: шли долгие годы, а торговля русских купцов с Востоком и Западом оставалась беспошлинной.
В набиравшей силу Киевской Руси XII в. повсеместное распространение получают крупные палубные ладьи. В отличие от других типов славянских судов они имели сплошную дощатую палубу, укрывавшую сверху гребцов. На одинаково заостренных оконечностях находилось по рулевому веслу - потеси, что позволяло, не разворачивая ладьи, быстро изменить ее курс. В древних летописях русское судно такого типа именовалось не только «лодьей», но и кораблем, скедией, наседой. Конечно, двадцать метров в длину, три в ширину и сорок человек команды - совсем немного для корабля, и все-таки это был настоящий корабль.Постепенно на первый план среди центров судостроения выдвигается «Господин Великий Новгород». И неудивительно: именно через него проходил славный путь «из варяг в греки» (из
Балтийских вод по системе рек в Черное - арабы называли его Русским - море). Мета и Тверца связывали великий город с Волгой и Каспием, Шелонь - с Псковом, а Свирь и водные пути Онежского озера - с северо-восточными странами. В середине XI в., когда государство Ярослава Мудрого распалось на враждовавшие между собой княжества, значение речных и морских транзитных путей сильно пошатнулось. С этого момента новгородское судостроение начинает развиваться самостоятельно, независимо от Киева.
Новгородское судно
История сохранила немало свидетельств мощи славянского военного флота, хотя славяне и не отличались агрессивностью, свойственной многим северным народам. Так, на протяжении всего X в. военные действия славян на море заняли в общей сложности не более 9-10 лет. Но вот в середине XII столетия шведскому королю Эрику, завоевавшему Финляндию, удается проникнуть в устье Волхова и осадить город Ладогу.
Недолго продолжались бесчинства захватчиков. Князь Святослав с подоспевшей морской дружиной разбил шведов, пленив 43 из 55 вражеских судов. Впоследствии новгородцы жестоко отомстили чужакам за этот дерзкий набег. Через проток Стокзунд, у которого позднее вырос Стокгольм, они, войдя в озеро Меллар, напали на богатый прибрежный город Сигтуну. Знаменитый сигтунский трофей - роскошные бронзовые ворота - и сегодня стоят в Новгороде, у юго-западного фасада Софийского собора.
Кочмара
Новгородцы, долгое время державшие в руках ключевые выходы к Белому морю, вынуждены были плавать в экстремальных условиях, защищая от соперников свои морские пути и промыслы. Постепенно формируется новый тип сколоченных из досок судов, удобных к перемещению волоком из одной реки в другую. Ими стали плоскодонный легкий шитик и ладья «ушкуй». Молва о речных ушкуях пошла с XIII в., когда новгородская вольница начала баловаться частыми набегами на соседей-славян.
Это были легкие мелкосидящие гребные плоскодонки, способные вместить до 30 воинов. Морской ушкуй длиной до 14 метров строился более основательно. Набор и обшивка судна выполнялись из прочной сосновой древесины. Брусковый киль корабелы вытесывали из одного ствола дерева. Судно имело штевни - прямые вертикальные или с небольшим уклоном наружу (форштевень был выше ахтерштевня). Шпангоуты составлялись из двух-трех ветвей, стесанных по плоскости прилегания к обшивке. В носу и корме переборками были выгорожены трюмы с люками, где хранилось продовольствие и ценная кладь. Средняя часть ушкуя оставлялась открытой для гребцов.
Рыболовный промысел, бывший в особой чести у славян, привел новгородских переселенцев к берегам северных морей.
Поморский карбас
Прямой парус - парус, который при помощи реев укреплен поперек судна.
Косой парус - парус, который крепится вдоль судна.
Постепенно поморы становятся такими же хозяевами Балтики, как и норманны. Начиная с XII в. поморы, промышлявшие песцами, доходили до Груманта (Шпицберген), а колонии славян появились даже на берегах Англии. Суровый Север диктовал корабелам свои условия, и поморы начинают строить новые, не похожие на другие, суда: осиновки, раныпины, кочмары, шняки. У рыбацких шняков не было общей палубы. К носу от поперечной переборки ставилась мачта высотой около 6м с прямым или шпринтовым парусом.
Самые большие (около 12м) шняки несли на корме низкую вторую мачту с гафельным парусом. Судно оснащалось навесным рулем с длинным румпелем. Быстрые лодки-осиновки, снаряжаемые экипажем шняков, перевозили богатый улов на побережье. Наибольшей популярностью среди мелких судов пользовались парусно-гребные карбасы. Карбас мог иметь палубу, а мог и обходиться без нее, но обязательным атрибутом этого судна всегда оставались полозья, крепившиеся по обеим сторонам днища параллельно килю. С помощью полозьев корабль легко передвигался по льду.
В изобретении ветромета, старинного прибора для определения курса корабля, историки отдают пальму первенства поморам. Устройство ветромета было несложным: в деревянный диск вставлялись стержни - один в середине и 32 по окружности. Главные румбы назывались сродни четырем сторонам света. Пеленгуя ветрометом специально установленные на берегу знаки, поморы определяли курс судна. При отсутствии ориентиров курс устанавливали в полдень по солнцу, а ночью - по Полярной звезде.
Коч поморский
Шпринтовый парус - четырехугольный парус, растягиваемый по диагонали реем - шпринтовом.
Гафельный парус - косой парус, крепившийся к гафелю.
ли варом и закрывали рейками на скобах. Подводная часть корпуса судна имела округлую форму, нос и корма были несколько приподняты. Благодаря обтекаемой форме, коч, попавший в ледяные тиски, как бы «выдавливался» на поверхность, оставаясь при этом невредимым. Якорь поднимался с помощью ворота, установленного на палубе. В корме устраивали казенку - маленькую каюту для капитана и приказчика. Команда судна, состоявшая всего из 10- 15 человек, не считая промысловиков, размещалась в трюме. Незамысловатое парусное вооружение включало мачту и прямой парус, на первых кочах сшитый из кож, а затем - холщовый. Весла, парус и попутный ветер позволяли кочу достичь скорости 6-7 узлов. Для связи с берегом на кочах всегда имелись одна-две небольшие лодки.
Поморское судно
Поморские кочи, много веков остававшиеся «в строю», заложили фундамент для дальнейшего развития российского мореходства. Именно эти суда, в XVIII в. окончательно покорившие водное пространство вдоль северных берегов Европы и Азии, стали прообразом военно-морского флота, созданного при Петре I. Значительную роль сыграли они и в географических открытиях XVI-XVII вв. (вспомним хотя бы СИ. Дежнева, впервые спустившегося на коче по Индигирке до Северного Ледовитого океана и морем достигшего реки Алазеи).
Но самым быстрым судном, плававшим на дальние расстояния в северных водах, специалисты считают морскую (в летописях XIII в. «заморскую») ладью, вооруженную тремя мачтами. Первые две из них несли прямые рейковые паруса, а последняя - гафельный. Попутный ветер, надувавший почти полтысячи кв. метров парусного снаряжения морской ладьи, заставлял ее проходить до 300 км в сутки. При этом она могла унести на себе до 200 тонн груза. (Кстати, по водоизмещению и грузоподъемности славянские морские ладьи значительно превосходили другие северные суда. Так, «Сан-Антонио» знаменитого Ф. Магеллана мог принять на борт всего 120 тонн.)
В длину ладья достигала 18-25м, а в ширину - 5-8м. «Заморские» ладьи были первыми полностью наборными плоскодонными судами с транцевой кормой и навесным рулем. Корпус судна разделялся переборками на три отсека. В носовом отсеке обитала команда. Здесь же стояла кирпичная печь для приготовления пищи. Кормовой отсек отводился в распоряжение рулевого. Посредине между носом и кормой размещался грузовой трюм. Набор корпуса крепился нагелями или гвоздями, после чего обшивался досками вгладь.
Ладья поморская
Транцевая корма - корма в виде плоского среза.
Одна из наиболее древних и наиболее известных династий новгородских кораблестроителей - семья Амосовых. В XIV в. Трифон Амосов, внук одного из первых русских мореходов, охотившихся на зверя в Белом и Карском морях, переезжает из Новгорода в Холмогоры, где приступает к строительству корабельной верфи, ставшей матерью первым большим русским кораблям, ходившим в северных льдах. Корпусам наиболее крупных из них придавалась форма, напоминающая обводы современных ледоколов. Нос и корма холмогорских судов были сделаны с высоким подъемом, а борта - со значительным развалом. Судно управлялось при помощи навесного руля. Традициям славной семьи Амосовых следовали и их потомки, построившие в XIX в. такие знаменитые корабли, как фрегат «Паллада», 110-пушечный корабль «Ростислав», бриг «Меркурий» и многие другие суда российского флота.
Первым славянским «кораблем», по сути, была большая плетеная корзина, обшитая корой или кожей. На смену ему быстро пришел челн-однодеревка, выдолбленный из целого дерева. Иногда челн создавался иным способом.
Древние корабелы делали в живом древесном стволе трещину на всю длину челна, постепенно,год за годом, вбивая в него клинья и распорки, чтобы добиться нужной формы будущего корпуса. Только после этого дерево срубали и лишнюю древесину стесывали, выжигали и выдалбливали. Затем дерево обрабатывали водой и огнем, чтобы придать ему гибкость, после чего вставляли внутрь примитивный шпангоут - опруги. На кропотливую работу над корпусом челна порой уходило до пяти лет.
Впервые челн-однодеревку на берегу Ладожского озера нашла в 1878-1882 гг. экспедиция А. А. Иностраицева. Возраст, приписываемый историками этому небольшому судну длиной всего 3,5 м и шириной 0,86 м, огромен - около 4,5 тысячи лет. Славяне долго не хотели расставаться с легкими однодеревками. Видоизмененные челны с обшивкой и больших размеров - насады - плавали в русских водах вплоть до конца XV в. Позже их вытеснили наборные корабли.
Преемницей челна стала созданная в X в. для торговых плаваний и боевых походов «набойная лодья». По сравнению со своими собратьями она имела более высокие борта, к которым крепились стойки. На них прибивали несколько досок внакрой. Такое нехитрое усовершенствование значительно увеличивало внутренние размеры «лодьи», и главное - ее грузоподъемность. Теперь легкое и небольшое судно могло взять на борт ни много ни мало 15 т груза. После достройки судно снабжали веслами, якорем и мачтой с простым прямым парусом. Кстати, эти суда делали небольшими из- за того, что через пороги Днепра судно приходилось тащить волоком. Но несмотря на это они все равно были великолепно приспособлены к морским плаваниям, и русские мореходы смело бороздили на них воды Черного моря.
В IX в. русские торговцы стали частыми гостями на константинопольском рынке. Весной 860 г. в Константинополе произошел инцидент, во время которого были схвачены несколько русских купцов. В ответ русские, собрав мощную флотилию из 250 кораблей, немедленно осадили Константинополь, с лихвой рассчитавшись с его вероломными гражданами. Этот и другие морские походы восточных славян на Византию, несомненно, сделали свое дело: торговля русских купцов с Востоком и Западом долгое время оставалась беспошлинной.
В XII в. в набиравшей силу Киевской Руси все чаще стали строить крупные ладьи, имевшие сплошную дощатую палубу, укрывавшую сверху гребцов. Нос и корма у этих судов были одинаково заострены, и на них размещалось по рулевому веслу - потеси. Они позволяли, не разворачивая ладьи, быстро менять курс. В русских летописях такие суда также называли скедией, наседой и кораблем. Конечно, 20 м в длину, 3 м в ширину и 40 человек команды не так уж много для корабля, и все-таки это был настоящий корабль. Постепенно на первый план среди центров судостроения выдвинулся «Господин Великий Новгород». И неудивительно. Ведь через него проходил знаменитый путь «из варяг в греки», то есть из Балтики по рекам в Черное, тогда носившее название Русское море. Когда в середине XI в. государство Ярослава Мудрого распалось на множество враждующих княжеств, значение речных и морских транзитных путей сильно пошатнулось. Именно тогда новгородское судостроение начало развиваться независимо от Киева.
История сохранила немало свидетельств мощи славянского военного флота. Хотя славяне и не отличались агрессивностью, они преподали хороший урок шведскому королю Эрику, который в середине XII в. осадил город Ладогу. Новгородцы разбили шведов, пленив 43 из 55 вражеских судов. В ответ был предпринят поход на город Сигтуну, закончившийся блестящей победой русских.
Новгородцы долгое время держали в руках ключевые выходы к Белому морю. Они плавали в экстремальных условиях, постоянно защищаясь от соперников. Постепенно сформировались новые типы судов, которые было удобно перетаскивать волоком из одной реки в другую. Это были плоскодонный легкий шитик и ладья «ушкуй». Ушкуи, вмещавшие до 30 воинов, были удобными судами для набегов на соседние славянские княжества, чем в XIII в. и промышляли новгородцы. Рыболовный промысел, бывший в особой чести у славян, привел новгородских переселенцев к берегам северных морей. Постепенно поморы становились такими же хозяевами Балтики, как и норманны. С XII в. поморы доходили до Гру- манта (Шпицберген), а колонии славян появились даже на берегах Англии.
Суровые северные моря диктовали корабелам свои условия, и поморы начали строить новые, непохожие на другие суда: осиновки, ранынины, кочмары и шняки. Шняки имели в длину от 6 до 12 м и снаряжались одной или двумя мачтами с прямым или шпринтовым парусом. Лодки-осиновки перевозили добытый улов на берег. Но наибольшей популярностью пользовались парусно-гребные карбасы. Эти суда могли иметь палубу, а могли обходиться и без нее, но обязательным атрибутом этого корабля были полозья, крепившиеся на днище. С их помощью карбас легко передвигался по льду.
В дальних морских скитаниях поморы использовали коч - однопалубное плоскодонное судно максимум 25-метровой длины. При водоизмещении в 60 т коч имел осадку около полутора метров. Обшивку первых кочей к набору корпуса привязывали ремнями или пеньковыми веревками и только много позже стали использовать железные гвозди и болты. Пазы и стыки обшивки тщательно конопатили просмоленной паклей, заливали варом и закрывали рейками на скобах. Подводная часть корпуса судна была округлой, а нос и корма приподняты.
Благодаря такой обтекаемой форме коч, зажатый льдами, как бы выдавливался на поверхность, оставаясь при этом невредимым. На корме этого судна делали казенку - небольшую каюту для капитана и приказчика. Экипаж, состоявший из 10-15 человек, размещался в трюме. Парусное вооружение было очень простым: оно включало мачту и прямой парус, на первых кочах сшитый из кожи, а впоследствии - холщовый. Весла, парус и по- путный ветер позволяли кочу достигать скорости 6-7 узлов.
Поморские кочи, много веков остававшиеся в строю, заложили фундамент для дальнейшего развития российского мореходства. Именно эти суда в XVIII в. стали прообразом военно-морского флота, созданного при Петре Первом. Значительную роль они сыграли и в географических открытиях XVI-XVII вв. Достаточно вспомнить поход С. И. Дежнева, впервые спустившегося на коче по Индигирке до Северного Ледовитого океана и морем достигшего реки Алазеи.
Самым быстрым судном, плававшим на большие расстояния в северных водах, считают морскую (в летописях «заморскую») ладью с тремя мачтами. Хорошее парусное вооружение при попутном ветре давало морской ладье возможность проходить до 300 км в сутки, при этом она могла унести на себе до 300 т груза. В длину ладья достигала 18-25 м, а в ширину 5-8 м.
«Заморские» ладьи были первыми полностью наборными плоскодонными судами с транцовой кормой и навесным рулем. Корпус судна разделялся переборками на три отсека. В переднем обитала команда, в среднем размещался грузовой трюм, а кормовой отсек отводился в распоряжение рулевого.
Одна из наиболее древних и наиболее известных династий новгородских кораблестроителей - семья Амосовых. В XIV в. Трифон Амосов, внук одного из первых русских мореходов, охотившихся на зверя в Белом и Карском морях, переезжает из Новгорода в Холмогоры, где приступает к строительству корабельной верфи, ставшей матерью первым большим русским кораблям, ходившим в северных льдах. Корпусам наиболее крупных из них придавалась форма, напоминавшая обводы современных ледоколов. Нос и корма холмогорских судов были сделаны с высоким подъемом, а борта - со значительным развалом. Судно управлялось при помощи навесного руля.
Традициям славной семьи Амосовых следовали и их потомки, построившие в XIX в. такие знаменитые корабли, как фрегат «Паллада», 110-пушечный корабль «Ростислав», бриг «Меркурий» и многие другие суда российского флота.
Известно, что восточные славяне стали совершать свои плавания по Чёрному и Средиземному морям уже в VI - VIII веках. Славяне были искусными судостроителями. Походы киевского князя Олега с дружиной в Константинополь в 907 г. доказали мореходность славянских судов.В "Повести временных лет" сообщается и о других морских походах. При князе Игоре русские дружины более чем на 500 судах плавали по Чёрному, Азовскому и Каспийскому морям, перетаскивая волоком суда из Дона в Волгу и обратно. Назывались такие типы судов ладьи.
Ладья представляла собой довольно большое судно, на котором размещались 40 и более человек. Для увеличения вместимости к долблённому из целого дерева корпусу по бокам наращивались борта из досок. Суда с дощатой обшивкой внакрой называли набойнами, суда с обшивкой вгладь - насадами. Ладья несла большой холщовый парус, богато орнаментированный. Гребцы укрывались от солнца под навесом.
Первые упоминания о морских походах восточных славян относятся к VI веку. В девятом веке киевские князья Аскольд и Дир совершили первый в русской истории поход на Царьград, в этом походе, согласно летописи, использовались ладьи - небольшие боевые корабли для перевозки дружины и ведения морского боя. В дальнейшем походы на Царьград - главного морского противника Руси происходили неоднократно, а устройство ладьи все больше усовершенствовалось. В десятом веке, дружина князя Игоря Рюриковича плавала по Черному, Азовскому и Каспийскому морям, количество судов исчислялось тысячами.
Что представлял из себя древнерусский боевой корабль? Рассчитанный человек на 40, он был гораздо меньше в размерах самых совершенных кораблей того времени - византийских триер. Корпус был долбленый из цельного дерева, на него наращивались дощатые борта для увеличения вместимости. Судно, обшитое вгладь досками, насаженными на шипы называлось «насада».
Позднее научились строить еще более вместительные «набойные лодьи»: к бортам крепились стойки, на них набивались доски внахлест. Благодаря такому простому усовершенствованию увеличивалась грузоподъемность, и двадцатиметровое гребное судно брало на борт до 15 тонн груза. Якорь, руль, простой такелаж - и легкая, но устойчивая и вместительная ладья способна была бороздить моря. Парус украшался орнаментом или княжеским гербом, на каждом весле по два гребца. На носу и корме располагались стрелки.
Тактику ведения боя на таких ладьях описал византийский придворный историк. Ладьи выстраивались цепью напротив византийских кораблей, потом, пользуясь численным преимуществом, окружали каждый. Прикрываясь щитами от копий, камней и горшков с горючей смесью, летящих на них из - за высоких бортов триер, дружинники ручными таранами пробивали борта и днища вражеских кораблей. Получив пробоины, корабль противника тонул.
Начиная с двенадцатого века русичи научились строить еще более крупные, палубные ладьи, дощатая палуба прикрывала сверху гребцов. Такие ладьи вместе с "насадами" и "набойнами" просуществовали аж до пятнадцатого века. Благодаря эти судам русская история обогатилась немалым количеством морских побед. Впоследствии ладьи были окончательно вытеснены полностью наборными судами.
